Образ Петербурга в русской литературе второй половины XX - начала XXI в.
В русской литературе второй половины XX – начала XXI вв. наблюдается обращение к образу Петербурга. Данный образ находит отражение в рассказе Т.Н. Толстой «Река Оккервиль» и в повести В.С. Шефнера «Сестра печали».
В рассказе Т.Н. Толстой «Река Оккервиль» продемонстрирован Петербург конца XX века. Повествование начинается с описания погоды: «ветрено, темно и дождливо». Уже в самом начале повествования Петербург представлен не как добрый и приветливый город, а как «мокрый, струящийся, бьющийся ветром в стекла город».
Отмечается, что главному герою Симеонову Петербург казался «злым петровским умыслом, местью огромного, пучеглазого, с разинутой пастью, зубастого царя-плотника, все догоняющего в ночных кошмарах, с корабельным топориком в занесенной длани, своих слабых, перепуганных подданных». Данное описание Петербурга, который представлен весьма зловещим городом, помогает автору продемонстрировать трагедию «маленького человека», мечта которого, как показано в финале рассказа, столкнулась с жестокой реальностью.
Описания Петербурга предвещают трагедию, обращают читательское внимание на то, что окружающий мир настроен против Симеонова. Размышляя о конечной остановке «Река Оккервиль», главный герой фактически пытается поместить Веру Васильевну в декорации Петербурга Серебряного века. Но оказалось, что Вера Васильевна живет не у реки Оккервиль, что та, которую он считал идеалом, оказалась приземленной и обыденной, не соответствующей представлениям Симеонова.
Читатель понимает, что описания зловещего Петербурга, в особенности описания наводнения, подобно описаниям наводнения в повести А.С. Пушкина «Медный всадник», связаны с разрушением мечты Симеонова.
В повести В.С. Шефнера «Сестра печали» видно положительное отношение главного героя к Ленинграду. Он признается, что ему становилось легче, когда в дни неприятностей он «бродил по улицам». Рассказчик утверждает: «Город был моим старым другом, но все время чем-то потихоньку-полегоньку помогал мне. Он не вмешивался в мои печали – он молча брал их на себя». Рассказчик отмечает тесную связь с Ленинградом, называя себя «подкидышем», который не помнил родителей, он указывает на то, что только Ленинград знает о его рождении: «Я родился в нем, в одном из его домов, но на какой улице, в каком доме – это знал только он».
Главный герой радуется, когда возвращается в Ленинград: «В трамвае было что-то очень родное, и я обрадованно понял: теперь-то я действительно дома, в Ленинграде». Видно, что для рассказчика Ленинград – это город-дом. Автор показывает, что внутренние изменения способствуют тому, что герой по-другому смотрит на Лениград: «Все теперь стало по-другому. Да и сам город стал немножко другим. Пожалуй, он стал еще красивее. Я теперь видел его не только своими глазами, я теперь видел его сразу за двоих». Когда герой находился вдали от Ленинграда, ему постоянно что-то напоминало о «недавнем, ленинградском», и от этого ему «щемило сердце». В.С. Шефнер демонстрирует нерушимую связь между главным героем и Ленинградом.