Тема ужаса тоталитарного режима в рассказе Солженицына «Один день Ивана Денисовича»
Солженицын в своем рассказе «Один день Ивана Денисовича» поднимает «запретную» и скрытую за «семью печатями» тему ужаса тоталитарного режима сталинских репрессий. В произведении показано, как легко в то время можно было «впасть в немилость» и оказаться по ту сторону колючей проволоки. Зачастую, люди страдали за правду. Конечно не за свою реальную историю, а за ту правду, которая была «переформулирована» до неузнаваемости и озвучена военным трибуналом. Тысячи бойцов красной армии, выжившие в войне, так и не вернулись домой. Тот, кто, когда-то смог убежать из плена, теперь c легкой подачи, стал считаться врагом родины.
Несправедливо ли, жестоко ли – никто с этим не разбирался. Выжил в плену, значит, сдал своих однополчан. По этой теории, страна лишилась десятки тысяч молодых и крепких мужчин. Те, кто дождался свободы, вернулись с мест лишения свободы без зубов, волос и с хроническими заболеваниями. Ведь минимальный срок за измену родине был десять лет. Позже, трибунал увеличил срок до двадцати пяти лет.
И это вместо того, чтобы чествовать тех, кто «делал» победу. Ведь именно они, оставив семью с детьми, каждый раз рисковали своей жизнью, попадая под очередной обстрел… Несправедливо…
Солженицын показал и внутренний мир тюрьмы. На примере одного заключенного Ивана Денисовича Шухова, автор приоткрыл занавес читателю на то, как на самом деле обстоят дела в заключении. Ведь порой создается впечатление, что они там лишь лежат на нарах, пьют чифирь, и играют в карты. Но нет. Автор доказывает, что лагерная жизнь того времени трудна. Заключенные не распоряжаются временем по своему усмотрению, а всецело отданы труду. Они с утра и до вечера работают, их унижают и оскорбляют надзиратели, к тому же постоянно досматривают и пересчитывают. Сон их может быть в любую минуту, а лишнее сказанное слово, может обернуться карцером.
Солженицын не просит жалости от читателя. Он восстанавливает справедливость, показывая, как ни в чем не повинные люди, оказывались в изгнании и лагерях. Каждый из них мечтал оказаться побыстрее на воле, но и в то же время боялся этого. Нужны ли они будут там государству, после стольких лет заточения. Порой заключенный боялся признаться в этом даже самому себе.
Второй вопрос, который мучил лагерных, так это выпустят ли их на волю в предполагаемую дату. Ведь бывали случаи, когда отсидев один, человек ту же получал другой срок и уже возвращались домой в старости, или умирали, так и не обретя долгожданную свободу.
Хотя самосуд в лагерях был и остается по сей день, автор лишь несколько раз упоминает случаи кровопролития. Лагерные расправлялись с теми, кто уже навсегда утратил человеческие качества. Солженицын, хотел показать читателю, что и в заключение живут люди. Да, ограничены в общении с родными, близкими и друзьями, встают по подъему и ложатся по отбою, ходят в «телогрейках» и носят позорные номера. И все же это не мешает им оставаться людьми. Тем более они никак не заслуживают того, как относятся к ним надсмотрщики, которые, по сути, отбывают с ними такие же сроки.