Образ автора в романе Булгакова «Мастер и Маргарита»
При анализе романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» интересен образ Автора.
Стоит отметить, что у некоторых ершалаимских глав есть собственные повествователи, здесь образ автора опускается. 2 глава – рассказ Воланда в ходе беседы с Берлиозом и Бездомным. 25 и 26 главы представлены как чтение романа Мастера Маргаритой. Среди ершалаимских глав только в 16 главе, представленной как сон Ивана Бездомного, появляется образ автора. Однако он выступает не как свидетель самих событий, происходящих в Ершалаиме, а как тот, кто констатирует то, что снится другому человеку. И все ершалаимские главы, помимо прочего, представляют собой текст романа Мастера.
Тем, что у ершалаимских глав собственные повествователи, можно объяснить совершенно разные манеры повествования. Если в ершалаимских главах отсутствуют сатирические приемы, а тон повествования серьезен, то в московских главах ярко наблюдаются различные виды комического. Те же самые проблемы, затронутые в ершалаимских главах, автор раскрывает по-другому: с помощью смешных и абсурдных ситуаций.
Конечно, не все в московских главах представлено в виде сатиры. Здесь, как и в главах, посвященных миру Вечности, наблюдается объективный тон повествования, который все же тесно связан с иронично-шутовским тоном повествования. Такое смешение является основой всего произведения, особенностью авторской подачи информации.
Автор на протяжении всего повествования заинтересовывает читателя, ведет с ним своеобразный диалог. В некоторых случаях он напрямую обращается к читателю («мой читатель») или дает ему совет, в других – называет себя «правдивым повествователем». Автор будто пытается доказать читателю, что видел все описанное собственными глазами. Однако даже в самой фразе «правдивый повествователь» наблюдается ирония, что вынуждает читателя сомневаться по поводу достоверности информации. Сомневаться заставляют и фразы, построенные так, будто повествователь не был свидетелем события, а всего лишь слышал о нем информацию от других, третьих лиц. Все это вновь подчеркивает объективно-субъективный тон повествования с различными оттенками иронии и сарказма.
Почти в каждой фразе романа можно найти авторское отношение к происходящему. Это не просто констатация фактов, но и оценка происходящего. В повествовании наблюдается использование различных вводных конструкций, которые говорят о субъективности. Автор оценивает поступки героев и их слова, оценивает события, которые никак не зависят от человека. Одним словом, все подвергается оценке автора. Его голос слышен на протяжении всего повествования, исключая ершалаимские главы. Но даже в ершалаимских главах видна авторская позиция: М.А. Булгаков специально использует другой тон повествования, чтобы обратить на эти главы читательское внимание, так как именно в библейских главах подняты важные темы и проблемы. То, что в ершалаимских главах не слышится голос автора-повествователя, подчеркивается объективность и реалистичность описания, полностью отрицая субъективность мнения.