9.2. «Даже непонятно им самим, как это утром их «Кавказский пленник» так расстроил? Ведь превеселая же, право, штука» (по тексту С. Чёрного)
В финале текста С. Черного говорится о том, что героини не понимали, почему утром их расстроил «Кавказский пленник», поскольку сейчас им казалось, что это «превеселая штука». Объяснить смысл предложенной для анализа фразы можно так: не соответствующая толстовскому сюжету игра, которая принесла радость и удовольствие, заставила Валю и Катю воспринимать рассказ как «превеселую штуку»; даже не пытаясь испытать те чувства, которые были у находившегося в плену Жилина и помогавшей ему девочки Дины, сестры перестали серьезно воспринимать произведение Л.Н. Толстого.
Найти доказательства к этим размышлениям можно из самого текста.
Сначала автором подчеркивается, что Валя и Катя находились в плохом настроении после прочтения толстовского «Кавказского пленника». В предложении 3 указывается, что рассказ стал причиной, по которой сестры «разволновались ужасно», а в предложении 2 говорится о том, что девочкам «было грустно», и даже «солнечный весенний день» не спасал ситуацию. Такое скверное настроение Кати и Вали обусловлено тем, что они воспринимали прочитанное произведение как реальность. В предложении 4 выражены мысли девочек: «Раз написано – значит, настоящая правда». Видно, что героини сопереживали Жилину, когда тот по сюжету находился в плену. То, что Валя и Катя высказывали предположения относительно того, что могло произойти после того, как Жилин выбрался из плена, на что указывают предложения 5-16, говорит о том, что сестры думали о сюжете даже после прочтения, что они искренне переживали за судьбу толстовского героя, которому пришлось столкнуться с трудностями на своем жизненном пути.
Однако такое серьезное отношение к прочитанному, особое сострадание к образу Жилина постепенно исчезают, когда Катя и Валя начинают играть, взяв за основу сюжет «Кавказского пленника». То, что приглашенный на роль Жилина Мишка и собака Тузик, играющая Костылина, начали «кататься весело по дну ямы», что описывается в предложении 37, и то, что Мишка и Тузик, согласно предложениям 48-49, даже не делали попыток «удрать» из ямы, когда Валя и Катя опустили им шест, становится свидетельством того, что поведение играющих не совпадало с толстовским сюжетом, в действиях играющих «пленников» не было того отчаяния, которое было у Жилина, из-за чего Валя и Катя перестали воспринимать рассказ серьезно, сострадая толстовскому герою значительно меньше, чем после прочтения. То, что сестры, видя веселье не желавших выбираться Тузика и Мишки, отправились к ним в яму, что описывается в предложении 51, говорит о том, что не согласовывалось с сюжетом произведения поведение не только Мишки и Тузика, но и Кати и Вали, игравших роль девочки-татарки Дины. В предложении 61 указывается, что «у всех глаза от удовольствия блестели», автор подчеркивает, что теперь судьбу Жилина сестры воспринимали исключительно как веселую игру, забыв те переживания, которые они испытывали при прочтении рассказа.
Таким образом, с помощью предложенной для анализа фразы подчеркивается несоответствие игры Вали, Кати, Мишки и Тузика сюжету «Кавказского пленника», из-за чего сестры начали менее серьезно относиться к толстовскому рассказу, воспринимая его как «превеселую штуку».