13.1. «Отклонения от литературно-языковой нормы могут быть вполне оправданны в художественных произведениях – И.Б. Голуб (по тексту М.М. Пришвина)
Известный современный лингвист Ирина Борисовна Голуб замечает, что «отклонения от литературно-языковой нормы могут быть вполне оправданны в художественных произведениях, имея в виду то, что просторечия, диалектизмы, жаргонизмы часто допустимы, если идут из речи героев. Разговорные элементы передают характер, быт людей, помогают читателю проникнуться искренним чувством и лучше понять текст. Кроме того, отклонения от литературно-языковых норм иногда уместны и в авторской речи, если они используются в создании комического эффекта.
Михаил Михайлович Пришвин использует много слов с отклонением от литературно-языковой нормы, в частности, просторечий. Так, например, в предложении 21 автор употребляет выражение «принялся работать над сапогами начальника», имея в виду то, что заяц начал грызть голенища сапог. Однако, слово «грызть» в данном случае звучало бы слишком обыденно, блекло, а глагол «работать» вызывает определенный комический эффект. Для зайца перегрызть голенища действительно представлялось нелегкой работой, ведь сапоги были крепкими и сшитыми на совесть. Всю ночь животное «трудилось» над тем, чтобы отделить подошвы от верхней части, как будто бы «хотело понять, как надо шить сапоги на американский манер» (предложение 23). Не вполне соответствующее литературным нормам «что он нашел там себе, этот заяц русский» также служит для создания юмористического образа, создавая добрую атмосферу. Так писатель как бы наводит читателя на разумную мысль, что заяц действительно ни в чем не виноват, он – всего лишь животное, обладающее набором определенных инстинктов. Читатель невольно проникается симпатией к косому «вредителю» и понимает, что убивать его в данном случае действительно неразумно, глупо.
В предложении 47 автор намеренно допускает сразу несколько отклонений от литературной нормы: заяц выходит «и как невиноватый», «глядит кругло», «ждет узнать, для чего его вызвали». Эти словосочетания погружают читателя в мир простых, добрых людей, приютивших на ночлег начальника отряда, как бы позволяют ему посмотреть на ситуацию глазами хозяев дома и самого зайца. Ситуация, с одной стороны, действительно довольно комичная: не будь войны, наверняка бы владелец сапог посмеялся над этим случаем вместе с хозяевами. Заяц явился по «вызову», как на допрос к начальнику, как явился бы любой другой его подчиненный. Он не понимал трагизма ситуации и «смотрел кругло», то есть удивленно. Конечно же, эти чувства животному приписал сам автор, исподволь показывая то, что животное не могло разделять человеческие чувства и понимать негодования людей. Оно было действительно ни в чем не виновато, а не притворялось таковым, но автор с помощью отклонений от литературных норм показал ситуацию с юмором.
Таким образом, подводя итоги всему вышесказанному, можно сделать вывод о том, что отклонения от литературно-языковой нормы могут быть вполне оправданны в художественных произведениях, потому что они насыщают текст особенным смыслом.