Чем обязана ранняя поэзия Гумилёва наследию символизма?
Николай Степанович Гумилев пришел в мир литературы как ученик символиста Валерия Брюсова и сразу же нашел свою нишу в творческом поприще. Его ранняя поэзия отличается особенной легкостью, светлым, жизнерадостным настроем. Ранние стихотворения лишены нот трагизма, столь характерных для зрелого творчества Гумилева. Поздние гумилевские произведения тяготеют к направлению акмеизма, поэтому более они более приземлены и реалистичны.
Ранняя поэзия Гумилева вобрала в себя лучшие традиции символизма: в ней читается отражение действительности в символах, кодовых знаках. Каждая строка несет более скрытый смысл, чем кажется на первый взгляд. Такая поэтика многоплановости содержания помогает автору выразить свое, чувственное понимание мира, приподняться над обыденностью.
Ранний Гумилев часто подвигал идею о двух мирах, реальном и потустороннем. Его лирический герой постоянно пребывает в исканиях, для него характерно отрицание реализма, он живет душой. Герой раннего Гумилева – всегда индивидуальность, неординарная и яркая. Его наполняет особый аристократический индивидуализм, он чист, одинок и благороден. Любовь и свобода – две главные жизненные ценности, без которых его существование становится попросту невозможным.
Мистическое постижение мира – еще одна особенность, которую Гумилев позаимствовал у символистов. Так, например, в стихотворении «Царица» (1909) автор описывает возлюбленную как демоницу, обаяние которой сродни чарам древней мифической Лилит. Аналогичным настроением напитано другое раннее стихотворение – «Из логова змиева, из города Киева» (1910). Любимая женщина вновь представлена в образе дьяволицы-искусительницы, хитрой и коварной обольстительницы-колдуньи. Ее истома и сопротивление напоминают повадки вампирши, корчащейся при свете луны. .
В стихотворении «Капитаны» (1909) читатель вновь сталкивается с потусторонним миром: зловещий призрак Летучего Голландца сопровождает моряков, напоминая об опасности. Для лирического героя ранней поэзии Гумилева мир представляется источником захватывающих приключений, он дружелюбен и радостен. Также можно отметить особый взгляд на человеческую интуицию: в большинстве случаев она выступает посредником в постижении и изображении мира.
Отдельно следует сказать об аллитерации – разработки звукописи как поэтического приема в тексте. С помощью звуковых сочетаний Гумилев нередко имитировал природу – шум волн, шепот дождя, свист ветра. В «Капитана» согласные сочетания «пс», «пш», «бз» имитируют шелест и набег волн, бьющихся о скалы.
Как у любого поэта-символиста, у раннего Гумилева есть свои образы-доминанты, подчеркивающие духовное и чувственное. Образ колдуньи-искусительницы – самый распространенный в гумилевской любовной лирике, образ морской стихии встречается в философских элегиях. Как символист, молодой поэт видел действительность в образах, бесконечных, многообразных по содержанию и форме.